Месяцы - Михаил Черниговский

__________________________________________________________________________
Месяцы
Метеорит
Меч – Кладенец
Меченый
Мечта
Микола Великий
Микула Селянинович
Микулаша
Мила
Милич
Милка
Мильда
Мимохода
Миноги
Мир
Мираж
Мировая Уточка
Мировое Дерево
Миролюбов
Миряк
Мисс
Михаил Архангел
Михаил Водович
Михаил Черниговский
__________________________________________________________________________

Месяцы. Дети Дня и Ночи. В славянских сказках нередко выводятся действующими лицами месяцы в виде двенадцати братьев, восседающих на стеклянной горе, то есть на небе, вокруг пылающего костра - солнца. Костер этот горит то сильнее (в летнюю пору), то слабее (зимой), смотря по тому, какой из месяцев берет в свои руки правительственный жезл. Весенние месяцы изображаются цветущими юношами, летние - достигшими полного развития сил. мужами, осенние - пожилыми, стареющими братьями, а зимние - седовласыми старцами... В древности на Руси месяцы назывались так: Январь - просинец. Февраль - бокогрей, лютый, сечень, снежен. Март - свистун, сухой. Апрель - цветень, березозол. Май – травень. Июнь - изок (то есть кузнечик). Июль - грозник, сенозорник, страдник. Август - зарев, серпень. Сентябрь - летопроводец, осенины, ревун. Октябрь - листопад, зазимник. Ноябрь - грудень, братчины. Декабрь - студень, зимник.

Метеорит. В народной культуре метеориты осмыслялись как падающие на землю огненные змеи.

Меч – Кладенец. Самосеек. В русском фольклоре и книжной средневековой традиции чудесное оружие, обеспечивающее победу над врагами. В сказании о Вавилоне - граде меч - самосек носит название “Аспид-змей” и наделен чёртами оборотня (превращается в змея). Распространен мотив поиска меча, скрытого в земле, замурованного в стене и т.п., связанный с представлением о кладе (кладенец) или погребении (меч под головой убитого богатыря — см. Еруслан Лазаревич). Иногда меч-самосек наделён чёртами оборотня, превращается в змея. Обладающий мечом, получает сверхестественную демоническую силу, он становится непобедимым. ... Казак не стал долго раздумывать, отдал старику''бочонок, а себе взял меч-саморуб, сел на коня и вздумал к королю вернуться. А под стольный город того короля подошёл сильный неприятель; казак увидал рат-силу несметную, махнул на нее мечом: — Меч-саморуб! Сослужи-ка службу; поруби войско вражее. Полетели головы... И часу не прошло, как вражьей силы не стало.

Меченый. Йети. Снежный человек. М.Быкова (1990) в Западной Сибири встречается с йети, которому дает кличку Меченый, “так как левая рука у него была по локоть покрыта белыми волосами”. “Рост - 2 метра. Он смотрел на нас своими огненными глазами, переводя взгляд с одного на другого”. Быкова видит Меченого не один раз, но потом почему-то бросает исследования в этом районе и устремляет свои поиски в другом направлении, под впечатлением других рассказов. От Меченого же у неё не остается “на память” ничего материального.

Мечта. Грёза. Налёт. Нечистая сила; видение, привидение, мираж.

Микола Великий. См. Великий Микола.

Микула Селянинович. До Владимирский и до Киевский богатырский цикл. Микула Селянинович встречается в двух былинах: о Вольге и Святогоре. В былине о Святогоре он является носителем чудесной сумочки, в которой заключается тяга земная; в былине о Вольге он - чудесный пахарь, сошку которого не может сдвинуть с места вся дружина Вольги. Толкование образа Микулы очень различно. По Буслаеву Микула - представитель оседлой, земледельческой жизни, но в основе его образа лежит представление о титаническом существе: божестве земли или земледелия. Орест Миллер видит в Микуле грозовое божество и сопоставляет его с Тором, который является покровителем земледелия. Кобыла Микулы по Оресту Миллеру - туча. По Вс. Миллеру образ Микулы навеян сказаниями об Александре, и сошка Микулы - не что иное, как Гордиев узел. Удачнее сближение Веселовского, который видит в Микуле отражение императора-пахаря Гугона, из "Хождения Карла Великого в Иерусалим". Возможно, однако, что сходство Гугона и Микулы объясняется родством бродячих мотивов, легших в основу обоих сказаний. Владимиров сомневается в существовании в образе Микулы каких-нибудь заимствованных черт и считает его поэтической идеализацией паханья, что довольно близко приводит нас к точке зрения некоторых из старых мифологов, видевших в основе былины о Микуле земледельческий миф. На почве такой "идеализации земледелия" или земледельческого мифа мог возникнуть и бродячий мотив, который, вероятно, связывает былины о Микуле с их западными параллелями. Микула Селянинович - один из любимейших народных героев, пахарь, воплощение всего русского народа - труженика. Святогор - богатырь, сильнейший и древнейший из всех богатырей святорусских, не смог поднять сумку с тягою (силой, тяжестью) земною, которую небрежно обронил Микула Селянинович. Да и Вольга Святославович (Волх Всеславлич) оказался слаб против Микулиной силушки. Сошку, забытую в поле, не смогла своротить ни вся дружина Вольги, ни он сам, прославленный множеством подвигов. Пришлось самому оратаю воротиться на недопаханную полосу, и "одной ручкою бросил он сошку за ракитов куст". В ответ на .''вопрос, как его, богатыря, звать-величать, оратай ответствовал: "Я Микула, мужик я Селянинович, меня любит Мать-Сыра Земля!" Она и впрямь любит мужика, пахаря, неустанного труженика, потому и наделяет его сказочной силою богатырскою! В русском былинном эпосе пахарь Микула Селянинович сильнее князя - волхва.

Микулаша. У славян-католиков ритуальные хождения по домам начинались с предрождественского поста (т.е. в течение четырех недель до Рождества). Так, в день св. Николая (6.XII) ходили ряженые «Николаи», «микулаши», в день св. Варвары (4.ХП) — «варвары» или «барборки», в день св. Люции (13.ХП) — «люции», «люцки» и т.п.

Мила. Жива-Живич именуется в поздних польских источниках Великой (Дидилия) и прекрасной госпожой (Красопани), а также Милкой или Мильдой (Милой).

Милич. Книга Велеса.

Милка. Жива-Живич именуется в поздних польских источниках Великой (Дидилия) и прекрасной госпожой (Красопани), а также Милкой или Мильдой (Милой).

Мильда. Жива-Живич именуется в поздних польских источниках Великой (Дидилия) и прекрасной госпожой (Красопани), а также Милкой или Мильдой (Милой).

Мимохода. Болезнь, «приключающаяся мимоходом»; лихорадка. В Архангельской губернии под названием мимохода объединяли целый ряд заболеваний, относимых к головному мозгу: «Мимохода есть болезнь чистого поля, которая поражает человека как бы ветерком в мозги, оттого делается головокружение, затмение рассудка и даже смерть. Сюда относятся: родимец, помешательство ума, апоплексический удар, паралич ипр.» (Ефименко, 1877).

Миноги. Из рыб к гадам относятся змеевидные вьюны, угри, миноги, которых называют “слепой гадиной” или “змеевым братом”. Полагают, что они спариваются со змеями, и считают их змеей в девятом или двенадцатом поколении.

Мир. Дуб. В фольклорных текстах Дуб выступает в образе трехчастного мирового дерева, моделирующего Вселенную с ее тремя мирами. В заговорах Дуб, стоящий на острове, вблизи храма, на горе, посредине океана, обозначает центр мира и сам мир и вместе с тем идеальное иномирное пространство, где только и возможно разрешение той или иной кризисной ситуации (в частности, избавление от болезни).

Мираж. Грёза. Нечистая сила; видение, привидение, мечта.

Мировая Уточка. Из своего лика Род породил Бога солнца Ра. Род породил также священную Корову Земун и Козу Седунь, из их сосцов разлилось молоко и стало нашей галактикой (в астрономии наша галактика называется «Млечный путь»). Породил и Мировую Уточку, породившую много Богов - демонов.

Мировое Дерево. Древо жизни. В славянской мифологии мировая ось, центр мира и воплощение мироздания в целом. Крона Мирового дерева достигает небес, корни — преисподней (ср. в ст. Славянская мифология). Образ Мирового дерева характерен для русских загадок и заговоров. Ср. загадку о дороге: “Когда свет зародился, тогда дуб повалился, и теперь лежит”; этот образ объединяет разные — вертикальные (дерево от земли до небес) и горизонтальные (дорога)— координаты мира. Мировое дерево воплощает не только пространственные, но и временные координаты; ср. загадку: “Стоит дуб, на дубу 12 сучьёв, на каждом сучке по 4 гнезда” и т. д.— о годе, 12 месяцах, 4 неделях и т. д. В заговорах Мировое Дерево помещается в центре мира, на острове среди океана (“пуповине морской”), где на камне Алатыре стоит “булатный дуб” или священное древо кипарис, береза, яблоня, явор и т.п. На Мировом дереве в заговорах обитают боги и святые — Богородица, Параскева и др., у корней дерева — демонические и хтонические существа, прикован на цепи бес, обитает в гнезде (“руне”) змея (Шкурупея) и т.п. В свадебном фольклоре и “вьюнишных” песнях (исполнявшихся для молодых — “вьюнцов”) образ Мирового дерева воплощал плодородие живой природы, древо жизни: в кроне свивает гнездо соловей, в стволе — пчелы” приносящие мед, у корней — горностай, выводящий малых деток, или сами молодые, супружеская кровать; возле “трехугодливого” дерева стоит терем, где происходит пир и приготовлены “медвяны яства” (мед — пища бессмертия во многих традициях). В традиционной культуре успех любого обряда ставился в зависимость от того, насколько выполняемый ритуал соответствует общей картине мира: отсюда важность образа Мирового дерева, воплощающего эту картину, как в фольклоре (будь то заговор или свадебная песня), так и собственно в обряде. Ср. использование обрядовых деревьев, символов мировой оси, во время свадьбы (см. также в ст. Дерево), строительства дома (когда обрядовое деревце помещалось в центре планируемой постройки) и т.д. вплоть до позднейших обычаев устанавливать рождественскую (новогоднюю) елку и т.п. У сербов символом благополучия всего села считалось священное дерево “запис” — с вырезанным на нем крестом; в старину у этого дерева совершали жертвоприношения, кровью кропили корни, ствол и вырезанный крест. В средневековых апокрифах, повлиявших на сложение славянской народной картины мира, передается в частности, миф о сотворении мира, где земля держится на воде, вода — на камне, камень — на четырех китах, киты — на огненной реке, та — на вселенском огне, а огонь — на “железном дубе, посаженном прежде всего другого, и все корни его опираются на Божью силу” (“Разумник”, апокрифический текст 10 — 11 вв.). В “Легенде о крестном древе” пресвитера Иеремии (Болгария, 10 в.) Моисей сажает у источника дерево, “сплетенное” из трех деревьев (ели, кедра и кипариса), — прообраз Троицы; из этого дерева, по многим пророчествам, должен быть сделан крест для распятия Христа. Соломон повелел срубить дерево, чтобы поместить в Храм, но оно не уместилось в Храме и было выставлено снаружи. Когда пришло время распятия, дерево распилили на три части, из нижней — корневой — сделали крест для Христа, установив его на Голгофе, где была погребена голова Адама: кровь Спасителя, излившись на голову, спасла душу первочеловека. Кипарис — крестное древо в русском фольклоре, “всем деревьям отец”, растущее на святых Сионских горах; к этому древу, согласно духовным стихам, выпадает Голубиная книга, повествующая об основах мироздания. В древнерусских апокрифах о Соломоне в виде дерева с золотыми ветвями, месяцем у вершины, нивой у корней изображается идеальное государство, где месяц — царь, нива — православное крестьянство. Мировое Дерево - образ вселенной. Предание о мировом древе, которое обнимает корнями землю, а ветвями держит небесный свод, славяне по преимуществу относят к дубу. В их памяти сохранилось сказание о дубах, которые существовали еще до сотворения мира. Славяне считали березу главным, мировым древом, опорою всей земли, о чем и говорится в старинном заговоре: "На море, на океане, на острове Буяне, стоит белая береза вниз ветвями, вверх кореньями...". Манихеи говорили о существовании Древа жизни и Древа смерти, что, по сути, являлось развитием ранних шаманских представлений о Мировом Древе, которое соединяет небо и землю.

Миролюбов. Писатель. Во время гражданской войны офицер белой армии Изенбек нашел в имении князей Куракиных дощечки с древнеславянскими записями. Он увёз их за границу, решив спасти. Затем в Брюсселе писатель Миролюбов 15 лет переписывал и расшифровывал эти записи. Он переписал 75% текста. Во время второй мировой войны после смерти Изенбека весь его архив пропал, вероятно, сгорел. Остались лишь записи Миролюбова и фотография одной дощечки.

Миряк. Призрак, привидение; человек, одержимый бесом, кликуша. По сообщению В.Даля, мирячество— «припадочная болезнь», «делается от испуга, от порчи; после крика и корчи больной тупо повторяет речи других и даже их движения» (Сиб.). «В камчатском наречии безумие, забытье называется словом „мирикайло“, происшедшим от глагола „мирячить“— быть в припадке безумия, чему подвержены более старухи; они вдруг вскрикивают с испуга, иногда бранятся, или громко повторяют последние слышанные ими слова и подражают движениям, делаемым перед ними другими в то же время» (Буслаев, 1861). В поверьях Псковщины миряк— привидение в облике покойника, который является живым людям.

Мисс. Мис-хум. В мифологии обских угров лесные антропоморфные великаны (превышают рост деревьев), похожие на менков, но доброжелательные к людям. Считалось, что дочери Мисов, вступающие в связь с людьми, приносят богатство (при условии, если их не увидит посторонний). Женщины-Мисы в мифологических сказках - жёны богов, ассоциировавшихся с идолами (напр., Ур-миш-ней - жена Мир-сус-нэ-хума).

Михаил Архангел. Чаще всего Михаила сравнивают с богом Перуном, но это несколько ошибочное мнение. Часто подчёркивают сходство св. Николы и Михаила Архангела. В Европе воинский культ Архангела Михаила был очень распрастранён. После принятия христианства германскими племенами Архангел Михаил, предводитель небесных воинов, сменил языческого бога Вотана, а у славян Волоса. Извесно поверье, что Михаил сидит на золотом престоле, и натягивает тугие луки, направляет стрелы, вышибая из человека всё худое. То-же самое известно о Перуне и о Николе. Никола часто представляется, как умертвитель змей, "что соответствует восприятию архангела Михаила, как змееборца." Неотъемлемой частью представлений о загробном мире у славян является образ “врат ада”, охраняемых змеем, архангелом Михаилом, Николой и др. и “врат рая”, возле которых стоят св. Петр и Павел. Веселовский возводит Михайлика и Михайлу Даниловича - к Михаилу архангелу византийского рассказа о Золотых Воротах. Вряд ли, однако, из этих источников проникло в былины что - либо кроме имен.

Михаил Водович. Не исключено, что триаде Горыня, Дубыня и Усыня на более раннем этапе развития соответствовала трехчленная “змеиная” группа - Змей Огненный, Змей Глубин, Змей Вод (ср. дальнейшую трансформацию — Иван Водович, Федор Водович, Михаил Водович). Эти образы хорошо известны в индоевропейской мифологии.

Михаил Черниговский. В житии Михаила Черниговского рассказывается о том, что его отсеченная Голова продолжала говорить.