Китоврас - Кладенец

__________________________________________________________________________
Китоврас
Кицка жонка
Клад
Кладенец
__________________________________________________________________________

Китоврас. В древнерусских книжных легендах кентавр. Персонаж древнерусских книжных легенд. Китоврас - Образ сказочного чудовища славян, отождествляемый с греческим кентавром. Упоминается в XIV веке в рукописных текстах как чудовище — кентавр, иногда с крыльями. По-видимому, образ кентавра заменил демона Асмодея, чуждого русским читателям. После распространения на Руси легенд о Соломоне Китоврас становится персонажем многих рассказов. Его наделяют традиционными чёртами оборотня, который днем в виде человека правит людьми, а ночью в виде "зверя - китовраса" является царем зверей. Вероятно, в образе Китовраса также проявились представления о "людях дивьих", фантастических народах, якобы населявших окраины мира. Образ китовраса повлиял и на изображение Полкана из переводной повести о Бове - Королевиче. В большинстве случаев Китоврас по желанию помогает царю Соломону строить храм, состязается с ним в мудрости. В рукописных текстах Китоврас фигурирует с 14 в или как имя нарицательное, обозначающее чудовище, или как имя собственное, связанное с персонажем апокрифического сказания. Возможно, в представлениях о внешнем виде Асмодея какой-то группы еврейского населения он сближался с древневосточным керубом, а на Руси этот облик сблизили с известным здесь мотивом византийской иконографии, кентавром: при этом иногда Китоврас наделялся крыльями. Согласно русской версии легенды, царь Соломон нуждался в помощи Китовраса для того, чтобы построить Иерусалимский храм. При посредстве обмана и цепи с заклятием именем Божьим Китовраса ловят и приводят к Соломону. Китоврас научает его, как добыть у чудесной птицы шамир (шамур, по одним толкованиям — алмаз, по другим — волшебный червь), с помощью которого можно тесать камни, избегая согласно ритуальным предписаниям, использования железных орудий. Характерны мотивы состязания Китовраса и Соломона в мудрости. По завершении строительства Соломон говорит Китоврасу, что его сила не превышает человеческой, так как его удалось поймать. В ответ Китоврас просит снять с него цепь с заклятием и дать ему волшебный перстень Соломона. Когда это исполняется, Китоврас забрасывает Соломона в далекую страну, наказывая его таким образом за гордыню. Согласно другой легенде, Китоврас привел Соломону двухголового мужа. Впоследствии у этого человека родились два сына, двухголовый и обыкновенный. После смерти отца двухголовый сын требует двойную долю наследства; Соломон хитроумным способом доказывает, что оба сына имеют права на равные доли. Легенды о Китоврасе относятся к древнейшим временам общеарийского единства и потому известны многим народам. В Индии это предания о Ганд-харвах, в Иране — о Гандарве, в Греции — о Хироне, в Скандинавии — о могучем великане, построившем с помощью своего богатырского коня город богов Асгард. В мифах семитских народов — это демонический помощник царя Соломона. Кельты многие деяния Китовраса приписали Мерлину, в частности волшебное пересенесение по воздуху из Ирландии на Британские острова камней Стоунхенджа. Каково же изначальное предание? В «Книге Коляды» повествуется о том, как Месяц, истомившись одиночеством, решил похитить у бога Хорса его жену — прекрасную Зарю-Заряницу. Самому ему это было не силам, и потому решил Месяц обратиться за помощью к волшебнику Китоврасу, обитавшему в Кавказских горах. Просто просить о помощи нельзя — откажет. Значит, надо его заставить, но как? Месяц обратился к жене Китовраса, русалке, и спросил, как одолеть ее хитромудрого мужа. Она и рассказала, что кентавр большой любитель вина, а когда напьется, то с ним может справиться даже ребенок. Месяц наполнил все колодцы вином. Китоврас захмелел, месяц связал его и согласился отпустить, лишь когда тот дал клятву, что похитит Зарю. Китоврас построил летучий корабль и отправился на нем в сияющий дворец Зари. Потом уговорил ее покататься на нем и, как только доверчивая богиня взошла на корабль, что есть духу полетел к Месяцу. Преступление открылось тут же. Хорс немедленно ринулся в погоню за украденной женой. А вслед за ним — все Сварожичи. Зарю вернули, а Месяца примерно наказали: Семаргл разрубил его пополам. И как только тот, залечив рану, опять разрастается, Семаргл вновь бьет его мечом. Как ни оправдывался Китоврас, что Месяц силой заставил его пойти на это коварство, досталось на орехи и ему. Во искупление содеянного должен был кентавр построить у священной горы беспримерный храм в честь Всевышнего. Впрочем «построить» — неверное слово, храм нужно было вытесать из цельного камня Алатыря, без применения железа (железом нельзя было прикасаться к искрящемуся белому камню). Даже волшебнику Китоврасу такое было не по силам. Так он и сказал Хорсу. Пришлось обращаться за помощью к могучей птице Гамаюн, чьи когти были острее любой стали. Общими усилиями они и создали каменное чудо. В «Книге Коляды» даны его точные размеры: в длину — 60, в ширину — 20, в высоту — 30 локтей. Легенды о Соломоне и Китоврасе получили на Руси самостоятельное развитие, в них о Китоврасе рассказывается, что он был родным братом Соломона. Поимка Китовраса связывается с предательством его неверной жены, которую он носил в ухе. ... Популярные черты кентавра-Китовраса распространялись в древнерусской традиции и на другие персонажи. Они могли придаваться «девице Торгонии», части людей дивия, смерти, чудовищной саранче. Еще одна легенда, известная по списку 17 в., повествует о похищении Китоврасом жены царя Соломона. Здесь Китоврас также брат Соломона, царь, правящий в соседнем граде. Он наделен чёртами оборотня — днем в виде человека правит людьми, а ночью в виде “зверя Китовраса” — зверями. Китоврас обманом похищает неверную жену Соломона. Последний отправляется за ней, спрятав войско в лесу. Жена узнает Соломона и предает его. Соломон просит казнить его по-царски, перед повешением ему разрешено сыграть на рожке. Появляется войско Соломона и освобождает царя, а на приготовленной виселице вешают Китоврас и неверную жену. В других русских рукописях вместо Китовраса упомянут царь Пор, а в фольклоре — Василий Окульевич. Как и легенда, в которой рассказывается о власти Соломона над демонами, сказание о Соломоне и Китоврасе входит в число повествований, к авторитету которых апеллировала средневековая магическая традиция (в частности, византийский “Завет Соломона”). Популярные черты кентавра Китовраса распространялись в древнерусской традиции и на другие персонажи. Они могли придаваться “девице Горюнии”, части людей дивиих смерти, апокалиптической чудовищной “саранче”. В виде кентавра изображали также Полкана - богатыря из переводной повести о Бове - королевиче (в исходной версии — . получеловек - полупес). В народном русском искусстве Полкан получает конские копыта, а также, под влиянием популярного образа зодиакального кентавра-стрельца,— лук. Храм Солнца, построенный Китоврасом с помощью птицы Гамаюн, запомнился многим народам. То это Асгард, то город, возведенный Белыми духами, то Первый храм, то Стоунхендж. Он запомнился как небесный град, обитель богов и праведников. Иными словами, рай на земле. Согласно зороастрийским преданиям, он существовал еще во 2 тысячелетии до н. э. и был захвачен легендарным царем Рустамом. Есть косвенные сведения и у античных авторов. Последнее упоминание о храме Солнца относится к IV веку до н. э. Затем волны гунских и готских переселений стерли последние следы небесного града. Но еще в X веке н. э. историк и путешественник Абу-л-Хасан ибн ал-Хусейн ал-Масуди писал: «В славянских краях были почитаемые здания. Между другими было у них здание на горе, о которой писали философы, что она одна из высоких гор в мире. Об этом здании существует рассказ о качестве его постройки, о расположении разнородных его камней и различных их цветах, об отверстиях, сделанных в верхней его части, о том, что построено в этих отверстиях для наблюдения за восходом Солнца, о положенных туда драгоценных камнях и знаках.., которые указывают будущие события, о раздающихся звуках в его куполе и о том, что постигается при слушании этих звуков».

Кицка жонка. Водяной дух в обличье женщины с рыбьим хвостом. «В стародавни времена это она тут поселивши была, проклятуща. Река Кица-то, она глыбока, тиха, леса округ ее стоят дремучи,— нечисти в этих местах жить и приятно. Вот поселилась на реки Кицка жонка. Живет, водяну траву жует, рыбой семгой командувает. С виду-то она ровно девка али жонка, а хвост у ей бытто рыбий» (Мурм.). В рассказе жительницы села Кузомень Терского берега Белого моря Кицка жонка описывается в общем сходно с водянихами, русалками: она обитательница и «хозяйка» впадающей в р.Варзугу р.Кицы. Кицка жонка «командувает рыбой» (деталь, не свойственная повествованиям о русалках). От русалок севернорусских и великорусских поверий Кицку жонку отличает рыбий хвост, характеризующий фараонок. Чтобы рыба хорошо ловилась, попросила Кицка жонка двух братьев Заборщиковых из небогатых, приносить ей мяса человечьего. Вскоре после этого на Кицком берегу начинают пропадать люди: «То парня не доищутся маленького, то девки, то старухи. Люди все дивятся, плачут, а потом как-то странно слух пошел, что людей этих жонка Кицка к себе требовала, а то улова всей деревне не будет. А только купцы на тыих тонях богатели. Туды к Заборщиковым Обросимовы переехали, за има— Рагозины. Все тыим делом семужьим кормились и богатели. Много десятков годов шло». Потм, правда, случайно раскрылось. Один малец чудом жив остался от той Кицки жонки, да всё рассказал. Народ купцов тех прогнал, но уряднику жаловаться не стали.

Клад. «Живой» клад; дух, охраняющий клады. Как правило, клады „не давались“, они откроются, когда наступит назначенный срок». В такой форме «выражалась мечта о времени, когда у всех всего будет вдоволь и бедняки разбогатеют — кладов так много, что хватит на всех. К этому могли примешиваться и религиозные, эсхатологические мотивы — клады объявятся перед концом света. Необходимо отметить, что и сами клады оборачиваются различными животными, птицами, появляются на земле, летают и бегают по ней. Клады «выходят на просушку», показываются по исполнении условий заклятья, по окончании его срока ит.п., с тем чтобы их заметили, обратили в деньги или же откопали в том месте, где показывается клад. По вятским поверьям, «счастливый клад» (когда время его пребывания в земле заканчивается) начинает кружиться около того места, где он спрятан (появляется животным, человеком, огоньком). «Клад бегает всегда в виде зайца, барашка или свиньи. Встречается он только со счастливым человеком. Стоит его наотмашь ударить, как животное рассыплется в груду серебра» (Забайк.). По прошествии времени, определенного заклятьем, клад обращается в собаку, свинью, курицу, но чаще в кошку, «надобно уметь со всеми предосторожностями зачурать его, а потом ударить наотмашь; отчего он и рассыплется— теми деньгами, какими был положен в землю» (Нижегор.). Обычный знак клада— колеблющийся, перемещающийся огонек, блудячий огонь. «Оборачиваться, рассыпаться кладами» (и наоборот) могут и люди— покойники, всадники, старики, девушки, дети. «Одна женщина стряпала хлеб. Пришла к ней девка в белом. Вот, например, выкатывает она калачики али хлеб. А девка молчит да катает калачи тоже. Вот взяла она веселку (ну, которой тесто-то мешают), она девку-то ею задела, а та рассыпалась, и получилось золото, полмешка! Говорят, клад сам пришел» (В.Сиб.). В поверьях Новгородской области (и некоторых других) клад появляется в обличье стремительной тройки с кучером; катящейся или плывущей вслед за людьми бочки. Цвет «являющегося клада» (или каких-то деталей его обличья)— красный, белый, серебряный, золотой, черный, пестрый— может указывать на содержимое клада или характеризовать его как существо необычайное (в рассказах горнорабочих Урала «живые» клады, подземные сокровища окрашены во все цвета радуги, с преобладанием зеленого и голубого). Вообще, «живой клад» иногда легко меняет обличья: пришедшая на берег реки Ловати девушка просит старика рыбака поцеловать ее; получив отказ, она обращается в бочку и уплывает по волнам (при выполнении просьбы девушка-клад должна была бы «рассыпаться золотом») (Новг.). Такой клад, пожалуй, не столько неподвижно покоящееся в земле сокровище, сколько воплощенная доля, удача не догадывающегося об этом человека. «Клад подходит к человеку, играет с ребенком, просит взять его. В каком бы виде клад ни появился, чтобы им воспользоваться, нужно его обязательно ударить, тогда он рассыплется деньгами. Но человек часто не подозревает, что перед ним клад, догадывается об этом слишком поздно, не знает, что нужно делать— в таких случаях клад исчезает. Случалось, что сам клад просил, чтобы его толкнули. Одна женщина сидела и ткала, вдруг из подполья вылазит старушка и говорит: „Брось в меня челночком“. „Не брошу“,— та отвечает. Старушка три раза ее просила. Ну, та и бросила. Старушка рассыпалась в деньги» (Свердл.) (Соколова, 1970). Клад может объявиться «просто так»; прийти к «счастливому человеку»; может стать наградой благодетельному и богобоязненному («клад-счастье» не нужно искать, согласно известной поговорке «Бог даст, так и в окно подаст»). В популярном среди русских крестьян XIX—XXвв. сюжете клад обнаруживается в доме крестьянина, который отказывается идти раскапывать его, уповая на Божью милость (клад-птица сам влетает в окно, его бросают в окно под видом животного ит.п.) (Волог., Новг.). По свидетельству знатока уральских поверий И.И.Железнова, обличье клада зависит от того, кем и с каким зароком он положен. Клад, положенный с заклятьем «Не доставайся никому!» окружают «ужасти и привидения». Сокровища, зарытые с недобрым зароком, бес (тотчас по окончании заклятья) старается кому-нибудь подсунуть. Представления о «добрых» и «злых» (или «незаклятых» и «заклятых строго») кладах (правда, далеко не всегда имеющих согласные с классификацией И.И.Железнова обличья) были распространены повсеместно. «По поверью, записанному в Вятской губернии, добрые клады в праздник давали проходящим алтын или гривну на свечку, злые же можно потратить только на вино» (Соколова, 1970). Добыть заклятый клад, освободить заклятого (проклятого)— дело трудное и опасное, предполагающее знание особых правил и заговоров. Иногда клад зарывается «на определенное количество голов» (людей, которых необходимо убить, чтобы добыть сокровища) (Калуж., Нижегор., Орл., Новг. идр.). Представления о подобном зароке обыгрываются в многочисленных крестьянских рассказах, популярных вплоть до последней четверти XXв. Они редко носят драматический характер, но подчеркивают смекалку кладодобытчика («людские головы» заменяются бараньими, «лапотными» ит.п.).

Кладенец. «Живой» клад; дух, охраняющий клады.